Crazy Ген или авантюрная жилка

Среди многообразия животного мира только в человеческой популяции встречаются особи, способные действовать во вред собственному благополучию или вопреки устоявшимся правилам (общественному мнению). Какой внезапно возникающий амок их гонит, почему возникает сумеречное состояние сознания, под влиянием которого принимаются неожиданные, а часто и неадекватные решения? Что это за ген? Нет однозначного ответа у психологов.

Странные и нелогичные поступки моего сына часто удивляют и расстраивают меня.
— «Ну за что мне такое?» – крутится у меня в голове предательская мысль.
Но Crazy Ген этот, безусловно, не возник в нем просто так. Он унаследовал его от меня, а ко мне передался через моих родителей. Мама моя, окончив школу в глухой таежной деревне Бирюля, решила поступать в институт в Харькове, говорили, что там был очень красивый вокзал. До Харькова ехать тогда было шесть суток, там не было ни друзей, ни родственников, но девушку это ничуть не смутило.

Папа после окончания института распределился в Чирчик (за несколько тысяч километров от родного города), его не занесла туда судьба, он это место сам выбрал. И причиной было отнюдь не фехтование, как казалось мне (в сборной Узбекистана он сразу становился первым номером, на Украине же конкуренция была жесткая). Узбекский город в отрогах Тянь-Шаня привлек папу своей максимальной отдаленностью и экзотикой, мое предположение об избавлении от родительской опеки, он тоже категорически опроверг.

С появлением меня Crazy ген только расцвел. Папа хотел меня назвать Наташей, а мама — Юлей. Такое случается во многих семьях, только в нашей -никто не хотел уступать. Времена, когда ребенку можно дать два имени, еще не наступили. В документах я – Юля, папа с этим никогда не смирился.

Меня записывали в пионерский лагерь под чужим именем. Мне совсем не было смешно, когда обнаружилось, что мои справки о прививках недействительны. И что я-третьеклассница должна была отвечать директору лагеря?

Меня отчислили с гимнастики, потому что я не выполняла команды.
– Наташа, тяни, тяни ногу!
— Девочка очень невнимательная, толку не будет!- сказала тренерша папе.
Он не стал ничего объяснять, наверное, смутился. А я еще лет 30 страдала, пока моя дочь, конечно же Наташа, не реализовала за меня мечту стать гимнасткой-художницей.

Когда мне звонили одноклассники спросить про домашнее задание, папа отвечал, что Юли нет, только Наташа. Некоторые дети знали эту особенность и спрашивали «правильно». Прошло почти 50 лет, но и сейчас какие-то старые папины сослуживцы, увидев меня, могут воскликнуть – «Наташенька!». Я давно смирилась.
Родители хотели, чтобы я была смелой и не боялась принимать решения.
Нестандартные идеи и выдумки всегда приветствовались.

Я получала полную поддержку когда, увидев в журнале сороконожку с тридцатью девятью ножками, решала написать письмо в редакцию.

Меня-первоклассницу оставляли на трамвайной остановке в центре города и предлагали добраться домой самостоятельно. Мне разрешалось приводить в дом гостей без спроса и кормить их всем что было.

Я всегда знала, что мне очень повезло, ведь далеко не все родители проводили такие эксперименты со своими детьми. Мои же весело в меня игрались и со мной дружили.

У меня было много друзей, а однажды, поощряемая на оригинальность, я придумала себе подругу Людку. Родители смеялись и подыгрывали, спрашивая у меня иногда, что сказала Людка или Людкина мама. Психиатрия еще не была так авторитетна, воображаемый друг казался не нарушением, а оригинальностью.

Вспоминаю Марину, с которой меня посадили за одну парту в первом классе. Она была старше и умнее, но не знала, что сосульки можно лизать, и на все должна была спрашивать разрешение у родителей.

Ее изумлению не было предела, когда она попала в наш дружный и немного безалаберный дом. Мы любили мороженое и ели его даже зимой. Если бы не Марина я бы никогда не знала, что от холодного может заболеть горло. Как то на мой день рождения папа принес кота, которого где-то, по дороге с работы подобрал.

Папа справедливо считал, что вбрасывание кота повеселит восьмилетних девочек, и тут трудно с ним не согласиться. Мы завизжали, скорее от радости. Марина же вспрыгнула на стул, у нее были нормальные родители, они ее учили, что от мусорных котов лучше держаться подальше, от них бывает лишай.

Такое воспитание не могло не сказаться на мне.
Я всю жизнь играла в шпионов. Мне казалось это забавным. От этого осталось неплохое знание английского и уверенная ориентация на местности. Представляю, как это многих бесило, когда вместо того что бы спокойно слушать рассказчика и не вдаваться особо в детали, я пыталась увидеть несоответствие дат или какие-то иные «белые пятна». Меня считали высокомерной и заносчивой и спрашивали, почему я придираюсь. Сейчас это назвали бы критическим типом мышления.

Мои родители не вмешивались, когда я путешествовала по подложному документу, просила подругу пройти вместо меня окулиста, не видела проблем пойти и сдать экзамен за кого-то. Хотя я и не думаю, что их радовали такие плоды их экспериментального воспитания.

Я бросала аспирантуру по теоретической физике и уходила работать в школу преподавателем английского, прочитав объявление на столбе «Средней школе №154 срочно требуется учитель английского». Мои родители стоически молчали, они же всегда хотели, чтобы я была самостоятельной.

Я рожала ребенка в ванной и считала что только так и надо. Ничего не подозревая о моих нетрадиционных взглядах на роды, папа как-то услышал пронзительный крик младенца.
-Что ты там устроила?- даже моего папу можно было удивить.
— Поздравляю тебя с внучкой!- бодро отозвалась я.

Прошло всего двадцать лет с тех пор, но мне уже непонятно зачем я такое творила. Может когда-нибудь так подумает и мой мальчик…

А вообще кто знает что есть правильно, а что нет? Все это так относительно. По Ньютону всякое тело находится в состоянии покоя или прямолинейного равномерного движения пока посторонняя сила не выведет его из этого состояния. Быть в состоянии покоя или выходить из него – вот в чем вопрос.