Еще раз про Хэмингуэя. Окончание

Непосредственное знакомство  с «островами в океане» началось у писателя с Ки Уэст (Key West), где он поселился после того, как провел несколько лет в Европе, преимущественно в Париже. В Ки Уэст он жил с 1928 по 1938 год, покидая его периодически, на время деловых поездок или путешествий.

Не так давно мне случилось пролетать над местами, служившими когда-то Хэмингуэю «страной начала его морских приключений». Случилось это, кстати, по пути на Кубу — другому, хорошо известному острову на Карибах, который  Хэмингуэй также очень любил, и на котором он поселился сразу после окончания  своего «романа с Ки Уэст» (в 1939 году).

Между двумя островами — менее ста миль. На современных реактивных скоростях это расстояние ты пролетаешь в мгновение ока.

И у меня было не очень много времени чтобы «отвлечься», пофантазировать, представить бородатого писателя, неспешно пересекающего пролив на борту яхты «Пилар». Обычно для него переход на яхте из Ки Уэст до Кубы занимал около четырех часов.

Но мне всё-таки удалось заполучить неплохие аэро-снимки острова Ки Уэст.

На этих фото видны крайние острова в цепочке ‘Florida Keys’.

Видный на первом снимке аэродром с тремя взлетно-посадочными полосами — американская военно-воздушная база на острове «Бока Чика Ки».

На втором снимке — Ки Уэст. Направление взгляда: «вверх, вперед — на юг». Дальше, через пролив (Гольфстрим!) — Куба.

Одну из этих фотографий я поместил на своём «Фликере». Видно, что фото понравилось моим приятелям на этом форуме. Последовала оживленная дискуссия. Там я упомянул один факт из жизни Хэмингуэя: во время войны он организовал «партизанский отряд» с целью охоты за немецкими субмаринами. Главным техническим средством служила та же самая яхта «Пилар».

По всей видимости, не очень известна в России страница истории Второй Мировой войны, связанная с операциями нацистских военно-морских сил в карибском регионе. Но факт есть факт. Заметное число немецких подводных лодок постоянно дежурило в водах Карибского моря, и они доставляли немало хлопот союзникам, топя танкеры, транспортные корабли с грузами стратегического назначения. В перспективе немецкое командование определило своими целями даже такие крупные американские порты как Нью-Орлеан, Хьюстон.

В 1942 году дивизион немецких субмарин предпринял наземную атаку на порт в Арубе, южно-карибском острове, на котором находились огромные нефтеперерабатывающие предприятия, вырабатывающие важнейшие стратегические продукты: бензин, дизель, горюче-смазочные материалы, отопительные масла. Целями атаки были и сухогрузы, перевозящие бокситы — исходное сырье алюминиевой промышленности.

На пике «Карибской кампании» немецкого подводного флота в одном только 1942 году было потоплено более 260 судов. Для того чтобы оценить масштаб этих операций, следует напомнить: это число превышало все суммарные потери конвоев в северной Атлантике.

Конечно, сообщения о подобных акциях врага, да еще случающихся где-то совсем неподалеку, будоражили писателя. И он рвался в бой. Дополнительным негативным стимулом служило и то, что все его друзья, знакомые, высказывали недоумение по поводу того, как писатель, всегда отличавшийся активной общественной позицией, не проявил себя еще должным образом в объединенных усилиях в борьбе против нацистских агрессоров.

На Кубе он решил оборудовать «Пилар» всем необходимым, превратив яхту тем самым в «охотника за подводными лодками». Конечно, речь не шла о каком-то передовом на то время военно-морском оснащении вроде сонаров и эхолотов. В качестве тактики поиска он, как опытный рыбак, решил применить простой, но рискованный трюк: предложить яхту (со всем и вся находящимся на ней) в качестве «наживки» для субмарин, которые, при определенном стечении обстоятельств могли оказаться рядом.

Время от времени поступали сведения об инцидентах, в которых немецкие подводные лодки неожиданно всплывали в непосредственной близости от небольших торговых и рыбацких судов, и брали их, что называется, «на абордаж», конфискуя продовольствие, или ценности. Происходило это и у берегов Кубы.

Хэмингуэй рассчитывал именно на такой случай, когда разрабатывал тактику «лова на живца». Только вместо понятного по «законам силы» покорного поведения команды, немецких моряков — случись они попасть на Хэмингуэя, — ожидала дерзкая и мощная атака из арсенала стрелкового и минометного вооружения. Таковы были тактические планы. Из тех немногих, кто был посвящен в них, большинство категорически утверждало, что писателю, и его отчаянным сподвижникам, не стоило бы тешить себя надеждами на удачу.

Тем не менее, Хэмингуэй обратился к американскому послу на Кубе Брейдену с просьбой обеспечить охотников необходимым вооружением, боеприпасами, запасами горючего, а также «дать добро» американского военного ведомства на подобную операцию. Тот не мог отказать знаменитому земляку.

И, несмотря на весь скептицизм и критику, планы стали осуществляться. На борту «Пилар» собралась бравая команда, некоторое время включавшая даже обоих сыновей писателя. Американское военное ведомство выделило радио-оператора с радиостанцией. «Пилар» начала бороздить карибские воды у берегов Кубы, осуществляя цели надводного наблюдения, докладов военным обо всех видах подозрительной активности, прослушивания эфира, захода в малодоступные бухты, остановки у необитаемых островов — в попытках обнаружить тайные запасы воды, продовольствия, которые могли якобы быть заготовлены «вражеской стороной» для немецких подводников.

В течение 1942 года экспедиции Хэмингуэя на «Пилар» были ограничены однодневными походами; в конце дня они возвращались в Гавану, докладывая военным обо всем, виденном во время дежурства.

В 1943 году экспедиция «охотников за подводными лодками» с целью увеличения радиуса действия переселилась на базу подскока на Кайо Конфитес — плоский песчаный остров в череде других «кайо», составляющих барьерный риф у северных берегов Кубы.

Снимки кубинского побережья в районе Плайя Санта Луция. Именно эти воды бороздил классик американской и мировой литературы около семидесяти лет назад. Упомянутый остров Кайо Конфитес лежит на расстоянии около ста километров к западу от этого места.

 

Рифы, пляжи.. безлюдные, заросшие мангровыми кустарниками, изрезанные протоками и малодоступными бухтами острова.. Именно такие места — «на предмет наличия тайников» — в первую очередь исследовала экспедиция Хэмингуэя.

Не база ли Хэмингуэя?

Принесла ли операция Хэмингуэя хоть какие-то реальные плоды? Нет, никто не может упомянуть ни о единственном «бой-столкновении». Грегори Хэмингуэй, один из сыновей писателя, вспоминал, что один раз им действительно удалось увидеть немецкую подводную лодку в каких-то 1000 ярдах от «Пилар». «Боевая тревога!», возбужденно закричал его отец. Все начали спешно занимать позиции согласно оговоренного штатного расписания.

Однако, подводная лодка прошла мимо, совершенно проигнорировав их сравнительно небольшое суденышко. Может, это и была их удача.. Разгоряченным и раздосадованным членам команды ничего не оставалось делать, как только выразить свой гнев, и послать проклятия этим «Пиратам Карибского Моря» в самых изысканных «нелитературных» фразах. По поводу события Хэмингуэй тут же произнес цветистую речь. В конце концов, напряжение было снято коктейлями из джина и тоника…

Кстати, писатель всегда любил хорошее застолье. Но очевидно, «по законам военного времени» ему и его команде приходилось подчас «ограничивать потребление». Не всем нравился такой относительно «сухой режим в море». Хэмингуэй шутливо жаловался Марте Гэлхорн, своей третьей супруге, что им, как доблестным и дисциплинированным воинам, ничего не оставалось, как лишь «стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы». На что у неё было совсем иное мнение.

Единственным значимым результатом всех этих приключений, хотя и косвенным, по мнению многих, было написание Хэмингуэем той самой книги — «Острова в Океане». Герой книги, художник Томас Хадсон — в отличие от создателя его образа, Хэмингуэя — принял-таки бой с немецкими подводниками с разрушенной субмарины, скрывающимися  на тропических островах. Томас Хадсон погиб в этом бою, как герой.

Вот такой рассказ..

В заключении/приложении к моей собственной «трилогии о Хэмингуэе» предлагаю вашему вниманию несколько фотографий, снятых в доме-музее писателя в Ки Уэст.

Дом-музей писателя расположен в «Старом городе» Ки Уэст. Построен в 1851 году. Был куплен четой Хэмингуэй — Эрнестом, и его второй женой Паулин — в 1931 году. В значительной части расходы на приобретение дома ($8,000) были покрыты богатым дядей Паулин.

Дом построен из местного, подручного материала, известняка. Более «местного материала» труднее придумать: камень для строительства дома извлекался прямо на строительной площадке; подвал в доме — не что иное, как «карьер», оставшийся после добычи этого камня. Глубина подвала — 9 футов. Сам дом расположен в точке с превышением 16 футов над уровнем моря. Это место является «вторым по высоте» во всей округе Ки Уэст.

До сих пор в доме находятся предметы мебели, присутствовавшие там во время жизни писателя. На стенах — множество картин, книги. Знакомые темы!

Здесь видна одна из моих любимейших книг..

 

Паулин Пфайфер, вторая жена писателя..

.. и Марта Гэлхорн, его третья (но не последняя). Вряд ли эти два портрета в те времена висели вместе в одной комнате 🙂

Через некоторое время после того, как писатель поселился в доме, он заметил, что его, и обитателей, стали понемногу докучать «любопытные с улицы». Несомненно, причиной этому была растущая популярность Хэмингуэя. Он приобретал статус «селебрити»! Чтобы оградить себя и домочадцев от непрошеного внимания, он распорядился построить вокруг дома этот забор.

На этих снимках показан интерьер «флигеля» — небольшой постройки во дворе. Хэмингуэй работал здесь над своими произведениями.

[youtube]http://www.youtube.com/watch?v=ly4jfCRnhK0[/youtube]

Дом окружает тропический сад.

На участке расположен также знаменитый бассейн.

Писатель захотел построить настоящий бассейн, но был весьма озабочен даже приблизительной сметой расходов на такое предприятие.

Шутка ли, финальная смета составила 20 тысяч долларов — неслыханная сумма по тем временам. Покидая дом для поездки в Испанию во времена гражданской войны, он поручил Паулин надзор за продолжением строительства бассейна. Вернувшись, он был шокирован суммой окончательных расходов.

Существует притча, что по этому поводу Хэмингуэй в сердцах воскликнул в разговоре с супругой: «Паулин, ты истратила все наши деньги, до последнего пенни! Вот этот последний пенни, так забери ж его!» И он будто бы достал одно-центовую монету и швырнул её на пол. Как утверждают, именно вот эта монета теперь вмурована в пол на площадке перед бассейном.

 

Коты были большой страстью писателя. Где бы он ни жил — его всегда окружали стаи мурлык. И по сей день на территории имения живет несколько дюжин котов.

Другая легенда утверждает, что Хэмингуэй принес этот… писсуар (пардон! 🙂 ) из знаменитого бара «Слоппи Джо», и оборудовал его как поилку для растущего числом кошачьего поголовья.

Отличительной особенностью многих из них является наличие «шестипалых» лап.

Это — генетическая мутация, которая может передаваться по наследству.

Говорят, первый шестипалый кот был принесен Хэмингуэю его знакомым, капитаном морского судна. Звали того кота «Снежок». Очевидно, что Снежок передал эту особенность строения лап нынешним поколениям живущих здесь котов.

Эта статуэтка кота на снимке ниже, является копией работы знаменитого художника Пикассо.

Когда-то в доме стояла подлинная статуэтка, изготовленная французским мастером. Хэмингуэй познакомился с художником в Париже, оба принадлежали к кругу друзей американской писательницы Гертруды Стайн.

Говорят, он выменял статуэтку у Пикассо на.. ящик ручных гранат. Волей несчастных случаев статуэтка была разбита дважды. Впоследствии была изготовлена реплика.

Ну вот и все. Заканчиваю на такой мягкой ноте…

P.S.

Даже занавески на окнах выдержаны в «кошачьей теме» 🙂

Остальные фото вы можете посмотреть здесь.

Предыдущие части: начало  и затем продолжение.